намджуну было странно. впервые в жизни ему было так странно. и странно ему было все эти две недели после тату-сеанса с сокджином. и дело даже не в том, что сеанс был плохим. впервые в жизни намджуна сеанс был настолько хорош, что он две недели не мог выкинуть его из головы хотя бы на чертову минуту. иногда жутко хотелось отдохнуть от этих мыслей и просто не возвращаться к словам, сказанным ему напоследок, но у джуна не получалось. еще один в его жизни первый раз. впервые у него не получалось контролировать свои мысли настолько. настолько, что он потерял сон на целых два дня, не мог как следует провести время со своей девушкой и даже, мать его за ногу, не мог нормально выполнять свою работу. и это тоже был еще один первый раз. намджун впервые за все время работы допустил осечку. тэхен когда-то говорил ему, что все это не сложнее рисования, и для кима так оно наверно и оказалось, тэхен в его случае слишком часто был прав, но намджун допустил осечку спустя уже достаточное время. тогда был наверно самый тяжелый для намджуновых мыслей день, потому что сосредоточиться не получалось ровным счетом ни на чем. он пролил горячий кофе себе на ногу с утра, он съел колбасу вместе с оберткой и заметил это, уже доедая бутер, пришел в студию в разных носках и мятой рубашке (что тоже с ним случилось впервые, круто, да? обычно намджун был очень аккуратен в одежде, иногда даже слишком). надо ли говорить, что он запорол татуировку? точнее, все фигня. он даже не знает, запорол ее или нет. он знает, что к нему пришел чел, попросил набить какой-то до жути изъебистый цветок, название ему он не знает (кстати, очень захотелось узнать, как-то мимолетно), и намджун набил. он не помнит особо результата, потому что впервые выполнял работу на автомате. и завершал как в тумане, ей-богу. как в тумане потом помнит, что чувак потом растухлился, мол то не так, и это не эдак, мол платить не будет и все такое. а у намджуна особо и не нашлось сил, чтобы ответить. поэтому он и отпустил того чувака не заплатившим. и фото не сделал, даже и не посмотришь, что там действительно было не так и не эдак. расстроился пиздец, даже разозлился, уже подумал, пора реально этого сокджина позвать на разговор и на звезды посмотреть. просто потому, что без разговоров с ним теперь как-то пусто было, и в голове постоянное обдумывание разговора с ним же. тэхен не осуждал за "портак", попросил описать парня, показал какую-то фотку, на которой намджун узнал того самого чувака с "портаком", и тэхен, собственно, сказал, что намджун тот еще лошара и в облаках витает, потому что чувак этот был одним из тех "зайцев", что забиваются бесплатно за счет таких вот манипуляций, героем которой намджун и стал. ну, это было хотя бы более в духе кима, просто потому, что в профессии он буквально асс, а вот с удачливостью по жизни у него не все в порядке. зато разозлился на себя жутко, решил, что на днях сходит в клуб с лисой, просто развеяться и выгнать кучу мыслей из головы. кучу мешающих мыслей. на самом деле все его мысли крутились вокруг одного: джин сказал дождаться его. и намджун совершенно не понял, что бы это могло значить. вот совсем. потому что ну... ждут парней из армии. или незнамо там чего еще. а тут ким вдруг сокджина ждать должен. дождаться его благодарности за татуировку. вообще-то, намджуну и без благодарности нормально было, он за простое спасибо работал в случае с джином. но джин зачем-то сказал эту злополучную фразу, и просто все пошло наперекосяк с того момента.

начнем с того, что намджун по жизни в принципе увалень. поэтому подойти к тэхену просто так и попросить ни с того ни с сего телефон его брата он не мог. ну, во-первых, это было слишком неловко. а во-вторых он не хотел расспросов лучшего друга. потому что сам блин не знал, зачем ему этот телефон. джин был похож на тех людей в поездах. с которыми ты разговариваешь так, что помнишь потом всю жизнь, но больше вы, к сожалению, не видитесь. но джин вот вполне себе реально пообещал, что они с намджуном еще не раз увидятся. намджун немного посталкерил. вообще-то, это было легко, он нашел инстаграм сокджина у тэхена на аккаунте благодаря одной из совместных фотографий. без разрешения (а это с ним было тоже впервые) выставил фотографию татуировки джина, но, хотя бы (он считал это похвальным и храбрым) поставил отметку. чтобы джин знал, что он выставил. но, собственно, на этом все и ограничилось, потому что джин на его фото никак не отреагировал (ну лайк не считается, у намджуна их предостаточно). а сам писать намджун не мог. да и что? "привет, хен, пошли смотреть звезды!"? фигня, вообще-то. потому что нельзя просто так взять и ни с того ни с сего влезть в личное пространство человека. потому что неправильно это. намджун уважает личное пространство каждого. (ну и трусит самую малость).

продолжим тем, что намджун на себя вообще-то страшно злился. за то, что думал о чем-то непонятном, за то, что в принципе зациклился на чем-то непонятном, за то, что так сильно впечатлился одним разговором. за то, что почувствовал себя комфортно с кем-то, кроме... тэхена, наверно? да, пожалуй, с тэхеном ему было комфортнее, чем с кем-либо. ну. теперь нет. кажется, сокджин покусился на тэхеново первое место по комфорту. вечно на себя намджун злиться не хотел. поэтому предпринял тогда единственно верное для себя решение развеяться со своей девушкой, напомнить себе, что она у него все еще есть. и что все вроде как у них достаточно нормально, не считая того, что это свободные отношения. с каких пор намджуна перестали устраивать свободные отношения?

поход в клуб с лисой срывается очень внезапно. как раз в тот самый момент, когда намджун остановился на простой черной рубашке и черных джинсах и оглядывал себя в зеркале с удовольствием. ей должно было понравиться. вместо этого на том конце провода тысяча извинений и обстоятельства, которые сильнее нас. намджун не спорил и не злился, потому что обстоятельства - штука такая. да и ну в самом деле, они могут сходить вдвоем в следующий раз, как и сказала лиса. но намджун предупредил, что пойдет один, потому что сам от расслабона не откажется. ему надо. он не собирался кутить от души и душевно. он собирался немного выпить, ровно до того, чтобы расслабиться и не думать постоянно об одном и том же, собирался подрыгаться в горячей толпе до повышения температуры собственной и уехать домой. не более. с лисой, конечно, это все закончилось бы гораздо интереснее, но черт дери эти обстоятельства, которые почему-то всегда сильнее нас.

в клубе жарко даже тогда, когда намджун только заходит в него с прохладной улицы. поэтому длинные пальцы в спешке расстегивают две верхние пуговицы на рубашке, просто чтобы дать киму немного воздуха, ослабить воротник, пока намджун осматривается. на танцполе народу не так много, за столиками тоже не совсем аншлаг, однако, тут всегда почему-то жарко. в центре зала барная стойка, квадратом по периметру охватывающая бар и нескольких барменов, снующих внутри туда-сюда, смешивающих разнообразные коктейли, добавляя жары во все это безобразие. намджун садится туда, где ближе. вся стойка просматривается насквозь, она выше самого бара чуть-чуть, и намджун, если бы хотел, мог рассмотреть каждого сидящего с обратной стороны и по бокам, но намджуну пока не хотелось. он заказал себе кубу либре, просто потому, что классика никогда не подводит.

мысли улетучиваться не хотели ровно два бокала. на третьем намджун начал замечать взгляды на себе. намджун знал, что сегодня выглядит очень хорошо, как минимум, на то и был расчет, ведь он на серьезных щах собирался сюда со своей девушкой. намджун улыбается двум миловидным особам по правой от него боковой стороне стойки, но подходить не собирается, по крайней мере пока. потому что его не покидает ощущение того, что его буквально прожигают взглядом. и совсем не эти девушки. он осматривает вторую боковую сторону стойки, прежде чем встретиться со взглядом прямо напротив. намджун даже думает, что его глючит, потому что в свете последних событий он бы вообще не удивился, если бы сокджин ему привиделся. чертовщина какая-то. чтобы проверить свое сознание на предмет галлюцинаций намджун решительной походкой направляется к обратной стороне барной стойки. прихватив свой уже четвертый бокал, разумеется.

не предвиделось. сокджин действительно смотрит на него, пока намджун уверенно к нему чешет. вся уверенность улетучивается абсолютно и под ноль, как только намджун садится на стул рядом и поднимает глаза на джина снова. вот оно. панацея от мыслей. в голове пусто от слова совсем. но от этого почему-то совсем не легче, потому что сказать что-то надо, сделать, хоть что-нибудь. а то сидит и пялится, как полный придурок. что самое забавное, джин пялится в ответную, будто ждет, когда намджун что-то скажет. ему тоже нечего сказать? он тоже мучался мыслями об этом разговоре? хотя нет, постойте-ка. намджун никого не интриговал своими странными фразами. никому не обещал ничего и не просил никого его дождаться. (намджун все еще чувствует себя девчонкой, что ждет парня из армии). но джин почему-то тоже молчит. поэтому намджун делает глоток и прочищает горло легким покашливанием. звучит почему-то все равно хрипло, но он хотя бы попытался.

- привет, хён. это буквально все, на что хватает намджуна. он неловко крутит в руках почти пустой бокал, совершенно не думая даже о том, что не стоило бы ему так делать, с его несокрушимой тягой к разрушению всего, что ему в руки попадает. однако, бокал цел, а намджун находит в себе силы даже неловко улыбнуться. уже почти набирается сил, чтобы сказать ему все то, что ему думалось, но передумывает в последний момент. решает, что он не хочет спрашивать. не хочет напоминать о сказанной джином фразой и показывать ему, что больше он ни о чем и думать не мог, кроме как об этой странной фразе. намджуну кажется, что джин и так все знает, хоть говори ему, хоть нет. но говорить намджун не собирался.

- ты прости, что я твое фото без согласия выставил. это просто самая удачная работа в стиле минимализм, которую я делал. я был слишком на подъеме, хотелось поделиться... как татуировка, кстати? намджуну приходится немного наклоняться к джину, чтобы говорить, потому что музыка слишком громкая, чтобы было хорошо слышно издалека.

намджуну кажется, что он сходит с ума. медленно, но верно. или, может быть, не так уж и медленно. во-первых из-за того, что джин помнил про то, что сказал ему. при чем, судя по его выражению лица, прекрасно помнил, а так же прекрасно был осведомлен о том, какой эффект должны были произвести эти слова на намджуна. и даже скорее всего осведомлен о том, что произвели. намджуну от этих мыслей дурнело, потому что зачем бы джину вообще это все? говорить это. вести себя... так. объяснить, как себя вел джин, намджун бы не смог, потому что объективно, ничего такого он не делал, но все внутри намджуна странно сжималось. намджуну было неловко. не так неловко, как когда он не знал, что сказать брату тэхена на том тату-сеансе, не так, как было тогда, когда джин говорил слишком много и казалось, что он занимает все пространство. намджуну по-другому неловко. ему неловко так, что он не знает, куда деть взгляд, и улыбается едва-едва, но напряженно самую малость, от этой самой неловкости, потому что не знает, что сделать еще. не знает, как вести себя в ответ.

у намджуна внутри вообще все переворачивается кувырком, когда джин говорит, что ждал его. потому что как он мог его ждать, если не знал о том, что намджун будет в этом клубе сегодня? или знал? если знал, то откуда? намджун судорожно в голове начинает перебирать тех, кому он в принципе говорил, что пойдет сегодня в клуб. и вообще-то ответ проще некуда: кроме лисы об этом знает тэхен, потому что когда произошла ситуация с халявщиком в тату-салоне, намджун сказал вслух о том, что ему надо расслабиться. а на следующий день повторил это еще пару раз, кажется, упоминая и лису тоже, и даже сказав время, чтобы тэхен не дай боже не записал никого на этот вечер. сразу после работы тащиться в клуб намджун бы просто не осилил. а теперь получается, что тэхен сболтнул сокджину, совершенно очевидно не зная, что тут что-то вроде охоты затевается. да намджун и сам не знал, а теперь как-то прямо удивлен так сильно. задумался обо всем этом настолько, что не заметил, как сокджин забрал у него пустой бокал. когда отмер - действительно подумал, что надо выпить. и чего-нибудь покрепче, чем слабенький напиток на основе колы.

намджун просит ром и осушает бокал разом в пару глотков, а после просит повторить. и когда смотрит на янтарную жидкость, чуть мутноватую, по сравнению с виски в бокале сокджина, думает, что на самом-то деле он рад. действительно несказанно рад тому, что встретил джина сегодня. случайность ли, или нет, эта встреча избавит его от навязчивых мыслей. ну, он по крайней мере, наивно так предполагал. когда напряжение, благодаря бокалу чистого рома, схлынуло и кануло в лету, радость стала почти всепоглощающей. намджун даже улыбнулся сам себе. открыто так, с ямочками. демонстрируя бокалу ряд ровных белых зубов. намджун, может, себя и не понимал немного, но это не мешало ему радоваться тому, что встреча с джином все-таки состоялась.

уши горели, жарко было как снаружи, так и внутри. но намджун думал, что это не из-за клуба. и не из-за алкоголя. намджун подозревал, что это из-за джина. из за того, как он говорил ему на ухо, из за его запаха. от него пахло каким-то одеколоном совсем чуть, виски немного и все это мешалось с его, джиновским неповторимым запахом, и, кажется, намджуна от этого немного вело. еще больше его вело от того, что его вело от этого всего. намджун не понимал себя так сильно, что готов был окунуться в панику. и взять себя в руки было так сложно. обычно не составляло труда сказать себе: "бро, ты же понимаешь, что это судьба? так просто должно быть". сейчас самовнушение почти не работало.

- я много думал о том, что ты сказал. постоянно думал, вообще-то. не мог даже делать ничего, в салоне там с одним придурком накосячил... не мог думать о чем-то еще. я не... не совсем понимаю тебя, хён. после еще одного глотка намджуна будто прорывает. он не хочет говорить это все, но говорит почему-то. буквы сами складываются в слова, слова сами складываются в предложения. намджуну кажется, что он джина слишком хорошо понимает, улыбку эту по-кошачьи хитрую, взгляды. так очевидно с ним не флиртовали никогда. даже с этой вот татуировкой... намджун не хочет себе признаваться в том, что он джина вполне себе явно для себя понял. потому что признаться себе в этом, значило бы признаться себе и в том, что намджун джина никак не останавливает. намджуну бы вообще сказать джину о том, что здесь он должен быть с девушкой. со своей девушкой. да, их отношения... не совсем такие, какими привык видеть отношения социум. но это не важно, потому что у него все же есть девушка и он должен был прийти сюда с ней. а оказался здесь с джином. и не говорит ему о девушке. потому что не хочет. открывал рот за этим пару раз, но на том все и закончилось.

когда намджун свой бокал допивает, он думает, что его уже начинает крыть. потому что откровенный флирт сокджина не кажется чем-то плохим. он кажется чем-то закономерным. кажется чем-то интересным. и это, пожалуй, первый раз в жизни намджуна, когда с ним флиртует мужчина. и, разумеется, первый раз в жизни намджуна, когда ему хочется на этот флирт ответить. намджун отвечает на него прямым взглядом глаза в глаза, будто он совсем прямо осмелел (на самом деле нет, он просто храбрится, чтобы джин не подумал, что он трусливый и не заслуживает того внимания, что джин ему оказывает). намджун отвечает улыбкой открытой. и уверенным направлением за спину старшего. неон подсвечивает белую рубашку джина, делая ее сиренево-голубой, и очертания татуировки намджун едва различает под белой тканью. если джин бросил ему вызов, предлагая посмотреть собственноручно, то намджун, считай, этот вызов принял. вообще, он никогда не был азартным. ему всегда просто отойти в сторону. не лезть на рожон. остаться в стороне. но сейчас этот вызов настолько очевиден.. и взгляд джина будто говорит "да ладно, не расстроишь же ты меня? сможешь сделать то, что я говорю?". намджун считает, что сможет. он в себе уверен. это ведь не страшно. он просто посмотрит татуировку и все. ничего такого, о чем можно было бы потом со стыдом вспоминать и думать "да ладно, брат, я думал, ты себе не изменяешь".

намджун берет джина за руку, чтобы тот от него в толпе не отстал. и тянет от барной стойки, оставляя на ней два бокала с недопитым и обещание бармену вернуться. намджун ведет его к туалету, потому что это место почти единственное, что нормально освещается в клубе. скорее всего, только там он сможет нормально осмотреть место татуировки, понять, как она зажила и как смотрится уже без красноватого по кромке, без небольших следов крови и сукровицы.

в туалете действительно намного светлее, чем в зале. намджунова решительность почти разбивается о хитрую усмешку в уголке губ джина и его вопросительный взгляд. он не делает ровным счетом ничего. и вместо того, чтобы попросить снять рубашку, намджун не находит для себя ничего лучше, чем потянуться руками к пуговицам белого цвета самостоятельно. смуглые пальцы контрастируют с белой тканью, намджуну идет белое, он редко его носит, но белый цвет ему к лицу. на контрасте видно, что у джина кожа чуть светлее его собственной, но она смотрится в сочетании с белым цветом так, что внутренний эстет намджуна захлебывается слюнями. он сам тоже захлебывается, но старательно игнорирует это чертовски для себя странное чувство. будто от того, что он буквально раздевает парня, странных чувств он не испытывает. еще как испытывает вообще-то. и это чувство, хоть и странное, но приятное пиздец. разливается вместе с кровью по телу будто лава жидкая. когда рубашка расстегнута, намджун со спины джина обходит, не снимает ее, но приспускает до уровня чуть пониже лопаток. достаточно, чтобы осмотреть татуировку. та выглядит очень новой, но полностью зажившей. и это намджуна радует, он хорошо за ней ухаживал. и смотрится она так потрясающе, что намджун не может удержаться и не провести по ней кончиками пальцев. это нормально, он просто проверяет. так он себя убеждал. совершенно не думал о том, что зайди сюда какой-нибудь мужик из клуба, и он подумает совсем другие вещи. а если подумает, то намджуну придется драться, скорее всего. в корее как-то в простонародье все еще тяжко с такими вещами. намджун никогда плохо не относился. просто потому, что вообще не относился. а теперь, получается, относится? бред какой-то.

- эта татуировка будто для тебя создана. идеальный выбор места. идеальный размер. идеальный эскиз для твоей идеальной спины. одна из самых гармоничных татуировок, которые я делал. в туалете тише намного. музыку здесь слышно, но намджуну не приходится наклоняться к сокджину, чтобы что-то сказать. его хриплый голос и так раздается эхом в туалете. в кабинках пусто, никто не нарушает тишину, в которой намджун аккуратно накидывает рубашку обратно на сокджиновские плечи и обходит его снова, становясь к нему уже лицом. в глаза смотреть избегает, смотрит на рубашку, которую неторопливо застегивает в прежнее состояние. зажила совсем. рад, что ты хорошо за ней ухаживал. произносит как бы между делом. не застегивает только последние две пуговицы, после чего посмотреть на джина все-таки приходится. он почему-то больше не улыбается, и глаза у него стали будто темнее. и намджуна точно ведет, потому что он себя в пространстве не находит какое-то время. а когда находит, его рука находится на джиновской шее. лежит аккуратно, греется об жаркую кожу, лежит так, будто идеально так было кем-то спрограммировано, чтобы вот намджунова ладонь этой шее подходила аж под миллиметр. и ладно рука. когда намджун находит свои губы на губах джина, он в пространстве теряется. потому что потянулся сам, потому что просто повело его, размыло как-то прямо, придавило и расплющило. это просто будто гипноз какой-то. будто сокджин просто сказал ему сделать это взглядом. и намджун думает, что он слишком часто держит все под контролем, чтобы отказаться сейчас от ощущений. ему приятно. ему потрясающе приятно касаться чужих горячих губ своими, сминать в поцелуе, едва касаться языком, сначала просто проводя по ним, а потом углубляя поцелуй. намджун чувствует какое-то освобождение. будто с самого начала их с джином общения ему хотелось именно этого, а сейчас он это получил, и ему просто... свободно. намджуну сложно. где-то на задворках сознания внутренний голос говорит, что что-то не так, что это слишком неожиданно, что это просто наваждение, и что там лиса... где-то. лиса где-то. а сокджин здесь. и губы у него почти сладкие, с легким привкусом горького виски. и намджуну так нравится, что он не хочет думать ни о чем. и позволяет мыслям напрочь освободить его голову, чтобы целовать его дальше и наслаждаться моментом. потому что все остальное херня, если сейчас это кажется самым лучшим, что когда-либо происходило с ним.

намджун, честно говоря, не понимает, что с ним происходит, от слова "совсем". слишком как-то много для его психики, привыкшей к спокойствию и постоянству, первых разов в последнее время. у намджуна пальцев рук не хватит пересчитать все первые разы, которые произошли с ним за эту неделю. и вот только что к ним всем добавляется то, что намджун впервые в своей жизни целовал кого-то своего пола. и самое для намджуна конфликтное изнутри было то, что ему нравилось целоваться с джином. ему нравилась отдача, ему нравилась... непокорность что ли. целоваться с парнем было непохоже на поцелуи с девушкой. девушки, как правило, стремятся покориться и отдают инициативу добровольно. сокджин же проявлял собственную, перетягивал одеяло на себя, и намджуну нравилась эта небольшая борьба за власть, это было... жарко по телу. от того, что не было со стороны сокджина какой-то обычной для девушек робости и аккуратности. намджуну так нравилось.

намджун по поводу своей ориентации не задумывался никогда. просто потому что поводов задуматься как-то не было. ему действительно всегда нравились только девчонки, так уж исторически сложилось. даже в то время, когда намджун особо разборчив в связях не был, он даже не думал о том, чтобы попробовать с парнем и всегда останавливался на девушках. а тут прямо наваждение какое-то. потому что намджун с джином целуется так, что воздуха в легких катастрофически не хватает, но останавливаться не хочется совершенно, хочется продолжать испытывать себя на прочность.

когда остановиться все же пришлось, намджун хотел бы действительно задать вопрос. спросить, что они вообще творят. хотел бы подумать о том, как это все вообще называется, когда дверь тесной кабинки за ними захлопывается, когда вроде как обозначается, что заднюю давать поздновато. намджун и не хочет давать заднюю, он для себя решил, что можно забыть о контроле над собой хотя бы на сейчас, на сегодня. раз уж он пришел в клуб расслабиться и выгнать те мысли из головы. просто намджуну очень уж казалось, что на смену тем мыслям придут другие, куча других, если сейчас он не остановится. но намджун пока об этом предпочитал не думать. потому что откуда он мог знать об исходах. иногда нужно думать только о том, что здесь и сейчас. но намджун хотел бы спросить у сокджина о том, что вообще здесь и сейчас. что это, как это зовется и почему это происходит. намджун хотел бы попросить джина охарактеризовать творящееся, потому что сам намджун сказать об этом вслух струсил бы, но услышать хотел. но пальцы на губах кима не дают вставить ни звука. намджун вжимается в стенку кабинки, не потому что ему хочется отодвинуться, потому что она прохладная и хочется охладить себя и свою голову хотя бы на немного, понять, что происходит. охладить не получается, потому что шепот на ухо снова заставляет кровь бежать по венам будто бешеную, намджун, кажется, может ее даже слышать.

намджун собирается позволить джину все, что угодно, потому что от одного только шепота у намджуна стоит так, что хоть дрова коли, и с намджуном такое вообще впервые. так сильно секса он не хотел никогда. секса с парнем он тоже не хотел никогда. учитывая, что намджун даже близко не представляет (ну окей, немного и в общих чертах только), что и как должно происходить, он не представляет, как должен происходить сам акт, но фантазии намджуна хватает, чтобы знать, что секс достаточно многогранен, чтобы дать им обоим сегодня что-то, что не повредит никому из них и не оставит равнодушными обоих. и фантазия эта уже работала в том ключе, в котором намджун ее еще не лицезрел, если честно. он себя особо к извращенным людям никогда не причислял. намджун был достаточно вынослив, чтобы удовлетворить девушку, недовольными от него еще не уходили, намджун так же был достаточно прост, чтобы не выебываться со всеми стеснениями и прочим. но поводов для излишних полетов фантазии пока еще не было. и это, кажется, снова было в первый раз. трудно сдерживать свою фантазию, когда пухлые губы оставляют на шее влажные поцелуи, ласкают чувствительную кожу. хриплый стон от этого сдержать тоже трудно. это, кажется, одна из самых чувствительных зон намджуна, джун мягко зарывается пальцами в шелковистые волосы сокджина и тянет едва заметно, просто сжимает в руке, потому что впечатлений внутри целый ком, и разобраться в них нереально, распутывать этот ком намджун будет потом еще долго, копаться, разбираться в себе и распутывать. а пока намджун позволяет джину делать то, что он хочет.

намджун не целка, чтобы ломаться. и он определенно точно не собирается отдавать инициативу, как это делают девушки. намджуну не страшно, нет. ему непонятно немного, но это не то, что мешает, по крайней мере уже не сейчас. потому что уже вот сейчас младший на тех кондициях, когда мозг отключается вообще и просто хочется действий. собственно, подумает обо всем этом потом. а пока он сокджина мягко отталкивает к противоположной стенке кабинки. на какие-то несколько секунд взгляд намджуна скользит по старшему и то, что он видит, ему определенно нравится. у джина взгляд темный, полный желания, у джина губы припухшие и чуть красные от поцелуев, у него румянец на щеках, ему жарко, и выглядит он так жарко, что намджун долго не держится. целует его, снова расстегивая его рубашку. зачем только застегнул назад - непонятно. в этот раз пуговицы поддаются словно медленнее, намджуна это нервирует, но как только рубашка расстегнута, намджун выдыхает горячо в район шеи и широченных плеч старшего расслабленно. потому что может посмотреть снова на потрясающий контраст смуглой кожи и белоснежной ткани.

- ты меня извини, хён, но о формальностях я вспомню как-нибудь потом. намджун прикасается к ключицам старшего длинными пальцами и трогает плечо губами, скидывая с него рубашку чуть назад, чтобы не мешала. намджуну почему-то хочется оставить следы. наверно, это неправильно, наверно, надо было бы обговорить это все, потому что если люди договариваются о приятном времени препровождения без каких-либо дальнейших обязательств, они говорят о вещах, которые неприемлемы. но эти двое молчали изначально. и намджун особо даже не задумывается, когда несильно, но ощутимо прикусывает ключицу старшего. намджун и об отсутствии обязательств думать особо не хочет почему-то. много о чем думать не хочет, если честно. о лисе думать тоже не хочет. потому что при всей свободности их отношений, вот именно это происходящее кажется неправильным. но намджун об этом думать не хочет. и не думает.

намджун целует горячую кожу на груди старшего и цепляет языком правый сосок, легко прикусывает и дует сверху. реакция намджуну нравится, джин в его руках мечется немного, ему нравится, намджун делает то же самое со вторым соском и целует чуть ниже, напротив сердца. поднимает взгляд выше и оценивает наливающееся красным пятно прямо под самым подбородком на шее, выше кадыка. намджун даже не помнит, чтобы оставлял его. видимо, ему конкретно срывает крышу. достаточно конкретно, чтобы встать на колени в кабинке общественного туалета в клубе, целуя напряженные мышцы пресса старшего и расстегивая его джинсы. на первый взгляд здесь даже чисто, нет посторонних запахов, если не считать запах сокджина, который осел глубоко в легких и не хочет освобождать выбранное место.

намджун прикусывает тазобедренную косточку, выступающую совсем немного над резинкой боксеров, джинсы джина уже где-то в районе колен, и к чертям, одежда только мешается. намджуну хотелось бы раздеть сокджина. он ловит эту мысль в своей голове так отчетливо, что ему становится душно. ему хотелось бы раздеть сокджина полностью, хотелось бы видеть его в своей квартире на своей кровати, но все, что у них есть сейчас - тесная кабинка жаркого клуба. намджун думает, что на первый раз достаточно и этого и совершенно не задумывается о том, что его подсознание додумало за него, что этот раз будет не последним в их жизни. намджун различает очертания напряженного члена сквозь ткань боксеров и ведет языком по ткани там, где должна быть головка. у намджуна опыта во всем этом - ноль. об этом намджун не думает. намджун думает о том, что он не особо-то святой и сможет хотя бы на примитивном уровне, основываясь на том, что он тоже парень и знает, как было бы точно приятно ему самому. реакция сокджина подтверждает, что он делает все как минимум неплохо. поднимает глаза вверх, чтобы встретиться с затуманенным взглядом сокджина своим, тянет зубами резинку боксеров вниз, не разрывая зрительного контакта, освобождая стоящий член от ненужной сейчас вообще ткани и отпускает немного резко, таким образом, что резинка шлепает по коже бедер.

совершенно невовремя, как кажется намджуну, хлопает дверь в туалет. намджун особо не морочится насчет этого, потому что какая к черту разница, если их кабинка закрыта. прерываться не хочется. поэтому намджун только лишь показывает сокджину палец, прижатый к губам, призывая быть немного тише. не то чтобы они в принципе были громкими. просто не хотелось бы. чтобы сейчас их прервали вот именно в этот момент.

намджун же, не выдерживая слишком долгую паузу, остро касается кончиком языка уздечки и ведет им по всей головке, после чего берет в рот полностью. это не кажется чем-то неправильным. это не кажется чем-то, за что намджуну будет когда-нибудь стыдно. намджун особо в ряды святых не записывался и привык слушать себя. и если, черт побери, ему захотелось секса с парнем до возбуждения, которое причиняет боль, то так тому и быть, значит, так оно и должно быть. намджун не берет глубоко, только дразнится с головкой, но когда пробует взять в рот почти до основания, горло говорит ему, что к таким подвигам оно не слишком готово. поэтому намджун просто продолжает по принципу чупа-чупса. в конце концов, головка - самое чувствительное место на члене. сокджин все еще держится стоически и героически не подает никаких звуков в пространство. в соседней кабинке шумит слив и через мгновение слышится шум воды в раковине. намджун в это же самое время дует на головку и пробует взять в рот глубже еще раз. получается не просто лучше, получается даже сделать глотательное движение глоткой. вроде как он неплохо справляется, не так ли?