- слушай, тут такая тема, я тебе одного клиента спихну. братец мой. но ты не пугайся, он классный, если присмотреться. ты только присмотрись, окей? а то я ну никааак не могу, окей?
- ....
давит квадратную лыбу на пол-лица. в этом весь тэхен. не то чтобы намджун был против набить что-то сокджину. не то чтобы намджун в принципе был против набивать татуировки когда-либо. но то, что тэхен просто так бы такое не провернул не дает быть спокойным на все сто. что-то здесь нечисто, явно. спросить об этом намджун решается тогда, когда уже как бы поздно.
- тэ, слушай...
- о, хён пришел. я вам кофе намучу и пойду, дела не ждут!
- ...

намджун тяжело вздыхает и осматривает ровным взглядом вошедшего в тату-салон. высокий. статный. самые первые мысли. такой, немного будто с обложки. намджун, если честно, к таким людям никогда не тянулся до тэхена. тэхен тоже будто с обложки. весь сочится энергией гуччи или версаче или у кого там самые крутые показы. что-то у них общее есть, но намджун почти сразу чувствует, что они разные. очень разные.
он громкий. громкий, даже когда молчит. намджун чувствует себя странно. и даже неуютно, когда понимает, что тэхен свинтил и путей к отступлению нет вообще. еще он кроме громкости сверкает какой-то особой манерностью. намджун наверно впервые не знает, как ему себя вести. поэтому в основном молчит. точнее, сначала указывает рукой на кушетку, где можно подождать сидя, ведь в ногах правды нет, а потом молчит. молчит во-первых потому, что занят. и потом уже из-за неловкости.

намджун работу свою обожает. любит татуировки на других, на себе, любит приятную вибрацию машинки в руке. любит процесс и результат. нет смысла скрывать, деньги своей работы он тоже любит. когда-то татуировки вытащили его с самого дна. ну и тэхен. в основном тэхен, конечно. но и тату-машинка тоже. с того момента он ворон. тот ворон, что вгрызается в своем полете в смуглую кожу предплечья. летит и падает одновременно. и намджун сейчас, если честно, немного не уверен, взлетает он или падает. вроде как все хорошо. все почти наладилось. но что-то все еще не так. что-то все еще не то.

- я намджун. лучший друг твоего брата и коллега по совместительству. рад познакомиться. посиди немного спокойно. можешь раздеться выше пояса, но может стать прохладно, поэтому лучше посиди в одежде пока я перерисую эскиз, окей? ким ловит в своем голосе интонации родителя. ему это не совсем нравится, не хочется производить впечатление занудной училки, но по-другому не получается немного, почему-то сокджина кажется все еще очень много. на его лице буквально написано желание избавиться от неловкости любой ценой и намджуну становится стыдно за собственную асоциальность. наверно именно поэтому он с особой старательностью прячет взгляд в эскизе и переводит его насыщенной ручкой с очень мягкой и масляной пастой на специальную бумагу. ничего сложного - обычное созвездие медведицы, каких миллионы на чужих телах, но намджуну так проще. бумага с косяками полояльнее, чем кожа. кожа их не прощает. и клиенты тоже.

сокджина, видимо, не очень смущает асоциальность намджуна. чувство стыда смывает волной вопросов, которые намджун запомнить еле успевает. и в этот момент намджун молится всем богам за мгновение тишины, пока ручка скользит по правильным линиям. и думает, как бы это к нему присмотреться поскорее, чтобы он намджуну тоже классным казался, как тэхену. ну или тэхен лукавил немного. а потом намджуна накрывает воспоминанием и он хохочет внезапно и неожиданно. открыто так, с ямочками и по всем законам жанра. просто вспомнив один забавный факт. отрывается от эскиза и смотрит на сокджина.

- вообще-то был один случай недавно. набил один умник себе на пятой точке великолепные слова "жопа чтобы срать". на японском. точнее не он набил, а девушка его. или не его. сложно там как-то все, я ее тату-мастерству обучаю, а тут он пришел, а она такая сразу как мегера, давай набьем, говорит. а я ей предложил на японском, чтобы сильно парню жизнь не портить. японский то в корее явно не все знают, а вот корейский без проблем. да и судя по всему с демонстрированием своей пятой точки у парня точно проблемы. в общем, такая вот история. технически, набил не я, но, согласись, перл достойный. намджун смотрит на джина, рассказывая историю с редкими перерывами на смешки по ходу рассказа. а потом с улыбкой принимается за завершение эскиза. - с машинкой я подружился примерно с год назад, клиентов хватает на жизнь, и просто попробуй задавать по одному вопросу, если хочется, хорошо? я буду благодарен. джун усмехается, приподнимая в этой усмешке один уголок губ, и заканчивает эскиз на специальной бумаге через минуту с небольшим.

готовит краски, иглы и машинку, готовит составы, необходимые для процедуры, готовит салфетки и все возможные расходники, выстраивает это все на специальной катающейся тележке в удобном ему порядке, пододвигает тележку к кушетке и фиксирует колесики на статическое положение, чтобы машинка не уехала в процессе.

- тэхен говорил, что бить будем на лопатке. правильно? несколько вопросов. татуировка первая? что по аллергии? обезболка нужна? реакцию сейчас на краску проверим в любом случае, но ты все равно скажи, может на лекарства какие аллергия, чтобы я тебе мазь подобрал потом нормально. и раздевайся теперь. животом вниз, лицо в окошко для лица и максимально расслабляйся. я тебе в любом случае сейчас точку без обезбола поставлю одну, чтобы реакцию проверить, а ты решишь, нужна тебе заморозка или без нее справишься. намджун осматривает ровную спину и немного поражается. ни одного изъяна. ничего, ровная кожа, ровная спина, ровные контуры немного подтянутых мышц. в целом сокджин кажется худым, но если поставить их с тэхеном рядом, то тэхена впору будет сравнить с коричной булочкой. хотя на самом деле ничего лишнего намджун не находит. прикладывает бумагу с начерченным ручкой эскизом, прижимает плотно и наносит пульверизатором специальный состав, оставляющий чернила ручки на коже. бумагу убирает на тележку и легко дует на блестящую еще от состава кожу, чтобы он подсох и дал возможность начать. на коже закономерно появляются мурашки. намджун, дожидаясь, пока они исчезнут, крепит картридж с чернилами на машинку, надевает перчатки, маску и ставит на машинку одноразовую иглу. а потом, даже не спрашивая и не предупреждая особо ставит точку на одной из линий рисунка, чтобы не нагонять лишний страх, мало ли.

- все, теперь придется полежать минут десять. как ощущения? укол делать или без него обойдемся? что насчет тебя, кстати? пока время есть, расскажи о себе может? кто, чем дышишь. насколько старше тэхена? и вообще, почему именно созвездие? почему именно это созвездие? намджун сам с себя усмехается. ровно десять минут назад он попросил сокджина контролировать поток вопрос хоть немного, а сейчас сам заваливает вопросами. на самом деле, намджуна можно немного оправдать. он все же стремится отвлечь от жжения и неприятных ощущений. пусть лучше он на вопросах концентрируется, чем на боли и неприятности.

неловкость смыло волной неожиданного к человеку расположения. и что самое забавное, намджун даже не заметил, как от мольб о минутах тишины все дошло до того, что в роли балабола уже он сам. обычно не очень разговорчивый. вообще не разговорчивый, если честно.

- ну, технически, ты очень даже прав. не придется парню краснеть, если что. сможет соврать что-нибудь. но представь, как ему не повезет, окажись он в постели с японкой или японцем. надо было ему на латыни сделать, но я не был уверен в формулировке... джун тихо посмеивается и отмечает для себя, что все вполне себе нормально. становится лучше. уже не неловко. и это успокаивает, потому что нервничать перед клиентами намджун не любил. и к тату-искусству относился серьезно. поэтому ему важно было словить с клиентом какой-никакой контакт. чтобы рисунок на коже прижился. есть у него такой пунктик в голове.

намджун осматривает ровную спину через буквально минут десять, попутно слушая все то, о чем говорит джин и, кажется, даже заинтересовываясь нехило в том, о чем говорит джин. видимо, говорить о мейнстримности татуировки тут не приходится, потому что парень в этой теме зарылся неплохо. достаточно для того, чтобы именно этот рисунок значил для него что-то особенное. намджун своим принципам не изменял: для него было все еще важно что, где и как бить. именно поэтому он не бил себе ничего после ворона, и именно поэтому довольно скептично относился к людям, которые били лотосы на шее чисто ради хайпа. рисунок на коже он ведь на всю жизнь. надо знать наверняка, что однажды ты не скажешь сам себе "какой я был придурок, надо было сделать что-то более важного, а теперь места не хватает". в общем и целом, цель сокджина набить именно этот эскиз намджуну понравилась и была понятна. он осторожно натянул пальцами в перчатках кожу в районе точки и осмотрел все на предмет аллергии на краску, которая не проявилась, а значит, можно ее появления и не ждать. впрочем, ким не был удивлен. они с тэхеном старались по максимуму загоняться на качестве красок, игл и прочего рабочего, так что краски у них почти всегда были гипоаллергенные. но по технике безопасности, да и вообще просто потому, что так надо, намджун всегда проверял реакцию у тех, кто делал татуировки впервые. это важный аспект.

- хорошо, тогда можешь начинать терпеть, потому что аллергии на краску у тебя, судя по всему, тоже нет. начинаем работу. намджун, если честно, добавил мысленно плюс в карму джина за то, что тот отказался от обезболивания. он мог понять тех, у кого там индивидуальная непереносимость боли, или еще что-то. есть те, кто даже сознание терял. но если можно потерпеть, то почему не потерпеть? хотя не то чтобы ким не понял бы, если бы джин попросил укол. все-таки лопатка не самое безболезненное место на теле. одно из самых болезненных, если быть точным.

- значит, ты мне хен, хен. и как там с программированием? почему именно оно? намджун чуть натягивает кожу и начинает вести по ней иглой, заполняя линии переведенного эскиза краской и выстраивая картинку постепенно от маленьких точек, до длинных линий, соединяющих звезды между собой. астрономия кажется ему очень далекой от физики, потому что физика ему совершенно не нравилась, когда он учился в школе. более того, он ее ненавидел просто. однако астрономия всегда была как нечто интересное. то, куда намджун никогда не лез, но возможно залез бы, если бы кто-то подтолкнул.

- родители не всегда бывают такими, какими мы хотим их видеть. к сожалению. я, например, в принципе рад был бы видеть рядом с собой родителей по мере взросления. но они у меня, как бы это помягче... кукушки немного. семья в принципе была на сестре и мне, нам и ей в частности пришлось повзрослеть пораньше. а то у нас там кроме нас еще трое оглоедов было, сейчас уже двое. картина маслом, как говорится. зато мне никогда не запрещали заниматься тем, чем я хотел заниматься. так что я искренне сочувствую тому, что тебя не понимали и, возможно, не понимают. это хреново. намджун даже сам поражается тому, как спокойно звучала его фраза с подтекстом о сестре. сокджин вряд ли понял бы, о чем он, но намджун вот понимал и даже наврно гордился собой за то, что становился спокойнее к этому. принимал ситуацию. возможно. но в любом случае, то, как он теперь говорит о ней, можно считать прогрессом. это не может не радовать.

- мне нравится, как ты рассказываешь. это слышится... интересно. будто ты действительно увлечен. мне нравятся увлеченные люди, у них обычно есть смысл в жизни, даже если они еще пока об этом не догадываются. ну или же они находят его легче, чем те, кому нечем увлечься. но ты, если честно, рассказал настолько "вкусно", что мне захотелось понаблюдать все то, о чем ты сказал. смерть звезд?... слышится как нечто ужасное, но если это так красиво, как ты говоришь. и их рождение. черт, во вселенной ведь, действительно, смертно абсолютно все! но абсолютно все обновляется... я думаю, это факт, обладающий огромным смыслом. и, знаешь, я в детстве тоже любил на звезды поглазеть, у нас дом такой в трущобах. я его обожал, если честно. это сейчас там находиться сложно, а в детстве летом выйдешь, сядешь на ступеньки и пялишься. и небо такое чистое. не как в центре города. все вокруг грязное и отвратное, но ты поднимаешь глаза к небу и думаешь, что все будет круто однажды. я любил это ощущение. намджун улыбается, когда вспоминает порожки у дома, где он вырос. он любил там сидеть один, с братьями или сестрами, с кем-то по отдельности или со всеми сразу. иногда, когда отец был относительно трезв, было приятно сидеть и с ним. он мог рассказывать что-то о времени, которое давно прошло. и бесконечное небо намекало, что пройдет еще не одно такое "время". что пройдет миллиард миллиардов таких жизней, проживется миллиард миллиардов таких историй, и намджун узнает только свои.

татуировка постепенно обрастает новыми линиями, заполняется чернилами и оставляет свой след на смуглой ровной коже. она не слишком сложная и по времени занимает не слишком много, намджуну уже сейчас, спустя всего какие-то... бросив взгляд на часы, намджун округляет глаза и продолжает работать машинкой. прошел уже час с лишним, и ким совершенно не заметил этого времени. это было приятно, но так удивительно.

- знаешь, наверно, я действительно понимаю о чем ты. немного со своей колокольни, но все же. когда я был увлечен медициной, я мог часами говорить о возможностях человеческого тела или об историях, в которые трудно поверить, но которые происходили с людьми на самом деле. человек - он ведь как вселенная. стоит только копнуть глубже, понимаешь? сейчас в медицине уже нет смысла для меня, но я столько подчерпнул... вот, например, ты. ты ведь наверняка думаешь про себя "о боже, что за бред я несу", хотя вот именно эти мысли и являются бредом. и вместо того, чтобы развивать свои мысли, углубляться в себя, узнавать себя лучше и узнавать лучше то, что тебе интересно, ты, скорее всего, думаешь о том, что это неинтересно никому, кроме тебя. а вот можешь ли ты знать наверняка, что никогда не изобретешь летательный аппарат, что сможет обнаружить в космосе нечто такое, за что тебя будут боготворить, если не больше. или черт с ним с аппаратом. разработаешь технологию, которая позволит приближать такие космические объекты, о которых раньше ученые только предполагали... или взять меня год назад... я творил такую ерунду просто потому, что найти себя не мог. а сейчас я собой в полной гармонии, ну или хотя бы почти, как мне кажется. все потому, что к себе прислушался. привык прислушиваться и быть с собой честным. это ведь правильно, на самом деле. кстати, осталось совсем немного. терпишь?намджун замолкает на какое-то время, продолжая водить машинкой по коже. он думает, что ему чуть ли не впервые за всю жизнь настолько комфортно разговаривать и делиться с кем-то мыслями. такого за ним раньше не водилось. он тэхену рассказывал почти все, но с таким скрипом, и много, действительно много мыслей часто оставлял при себе. а тут понесло так понесло. остается только удивляться.

- кстати, знаешь, о чем я часто задумывался? на самом деле я часто смотрел на звездное небо и мне хотелось узнать что-то большее об этом всем. а потом меня настигала такая странная мысль... вселенная ведь бесконечна, представляешь? и как только я понимал это в который раз мне становилось так страшно углубляться, что я просто забивал. не мог даже смотреть наверх, потому что становилось не по себе от чего-то. ты ведь такой маленькой в этом огромном необъятном пространстве. а, еще, знаешь, хочу сказать, что вполне понимаю, почему ты решил делать татуировку именно на спине. она у тебя красивая. порыв сказать комплимент кажется нормальным ему только в первые секунды. почему-то потом это кажется совершенно неправильным. будто это все звучит как флирт а не порыв совершенно бескорыстный. почему-то для намджуна это кажется слишком странным, говорить парню о том, что что-то в нем красивое. красивое настолько, что сдержаться и не сказать об этом сложно. поэтому после этого намджун молчит, искренне радуясь, что сокджин не увидит на его лице смятения, потому что лежит к нему затылком. поэтому ненадолго в салоне виснет тишина, потому что в любом случае намджун сказал все то, что хотел сказать, и даже то, что не хотел сказать, но сказал. однако, несмотря на ту неловкость, что он почувствовал ненадолго из-за собственного порыва, ему действительно чуть ли не впервые не хотелось, чтобы татуировка заканчивалась. ему хотелось, чтобы сокджин продолжал рассказывать ему о звездах.

намджун удивляется совсем немного, когда сокджин говорит о его голосе. но это не звучит плохо, это звучит как что-то легкое и ненавязчивое. намджуну действительно приятно, и он отчего-то уверен, что когда сказал джину комплимент сам - звучал как полный лох, который с какого-то лешего пялится на спину парня. ну, вообще-то, не может не пялиться хотя бы просто потому, что татуировку делает именно в этой части тела.

- вообще-то да, было бы странно, если бы ты ходил с голой спиной постоянно, но если эта татуировка только для избранных, то мне очень приятно, что я невольно, но стал одним из этих избранных, кто знает о ней и ее видел. потому что, буду нескромным, пожалуй, получается потрясающе. тебе подходит. думаю, твоя девушка оценит, когда ты будешь готовить ей завтрак без футболки. намджун собственной фразе усмехнулся, меняя головку с краской на тату-машинке, не хватило совсем немножечко, но куда деваться. почему-то сцена с сокджином, готовящим завтрак без футболки представилась настолько ярко, что намджун в принципе удивился, что его голова умеет генерировать такие картинки. а она, как оказалось, еще как умеет. и, вообще-то, намджуну искренне кажется, что картинка эта ну слишком эстетичная для обычной жизни. что джин как-то слишком сказочно смотрится в домашней обстановке. будто сошел со страниц девчачьих романов, эдакий идеальный парень, что умеет все, да еще и обзавелся татуировкой, а от татуировок девчонки мрут. и в голове намджуна, в этой самой нереальной картинке из книжек или дорам, татуировка уже законченная. и смотрится действительно слишком хорошо. так, будто она создана именно для этой кожи, именно для этого участка тела, именно для этого человека.

пальцы сокджина гипнотизируют на мгновение, потому что выглядят красиво, даже с явно заметным изъяном. намджуна уколола злость мгновенно появившаяся и мгновенно исчезнувшая. его пальцы идеально смотрелись бы на клавишах. и он не понимал, зачем его отцу настолько жестоко ломать мечты собственного ребенка. специфика родителей намджуна была полярно другой. они ничего не давали, ровным счетом, кроме новых детей, собственно. но и не забирали ничего, что было нажито без них, да и с ними тоже. проблема была как раз в том, что им было плевать. но намджун сейчас осознал, что гораздо лучше, когда плевать. если бы отец сломал ему пальцы, чтобы он не рисовал, то с возрастом намджун сломал бы ему лицо, как только достиг той комплекции, что позволяла, просто за то, что лишил чего-то важного настолько, что вытаскивающего из самого худшего. возможно, не будь отец сокджина таким радикальным, у него была бы отдушина в виде инструмента и музыки. но говорить об этом с сокджином, углубляясь еще сильнее, было бы неправильно. у них сейчас на двоих тонкая такая ниточка, соединяющая их интересом, но пока явно не доверием. и копнуть глубже, залезть туда, куда и так пустили по самое максимальное, значило ниточку эту разорвать безбожно. вернуть на прежнее место неловкость и странность общения. намджуну этого не хотелось. он прекрасно понимал, что такое личное пространство. точно так же, как джин явно не хотел копаться в своем грязном белье при намджуне, и намджун не хотел копаться в прошлом при джине. приоткрыл, дал понять, что тут есть что-то, но дальше лезть не стоит, не надо. по крайней мере, не при первом разговоре.

заполненная заново тату-машинка вновь таранит смуглую кожу иглами, заполняя рисунок и дальше. а намджун продолжает слушать джина, концентрируя внимание на окончании татуировки. осталось ведь действительно совсем немного. почему-то хотелось растянуть это подольше. глупо как-то, чувствовать странное сближение с человеком, которого впервые в жизни видишь, в общем-то. тэхен - хитрая задница, именно так думал намджун. тэхен всегда косил под дурачка, всегда зная, какие цели преследует, и, в общем-то, всегда добиваясь того, чтобы цели эти были достигнуты. и сейчас намджун чувствовал все это достигнутой тэхеновской целью. вот только какой - пока не понимал, но знал на сто процентов, что обязательно спросит, как только выловит его в следующий  раз.

- я бы спросил, кто первый, но мне кажется, что это не имеет смысла. потому что это либо тэхен, которого я знаю совершенно прекрасно, либо человек, которого я не знаю вообще, так что да. но для меня странно, что я всего лишь второй. мне всегда казалось, что людям гораздо интереснее слушать интересных и увлеченных людей, чем не таких. поэтому я предполагал, что у тебя больше слушателей. но, в таком случае, позволю себе думать, что я просто снова в числе избранных и ты рассказываешь мне гораздо интереснее, чем тем, кого твои рассказы не впечатлили. намджун кивает сам себе, не отвлекаясь от татуировки и продолжая слушать. вообще-то, если акцентировать внимание, то ему тоже очень даже нравится голос джина. причем, он думает, что голос у него совершенно особенный хотя бы потому, что в нем есть своя изюминка: сначала он кажется тебе простым и почти обычным, а потом ты вслушиваешься в мелодичность и интонации и понимаешь, в чем его прелесть, и уже не можешь не слышать этих деталей. озвучивать это намджун не стал, хватит с него странных комплиментов про обнаженные спины на кухнях, еще не хватало развить эту тему до странного. намджун ненавидел говорить что-то нелепое, потому что потом, под покровом ночи с наступлением темноты он вспоминал все такие неловкие разговоры и пробивал лицо ладонью.

- я, к сожалению, фильм этот не смотрел, но, видимо, теперь добавлю в свой список непросмотренного. но я понял о чем ты. тогда возникает вопрос, почему не углубляешься в это на профессиональном уровне? хотя, прости, что лезу. наверняка, тому есть свои причины, и я не буду лезть в личное. все же, если человек сознательно выбирает ту или иную профессию, значит, так все же нужно. ему нужно или по каким-то еще причинам нужно. в общем, да. это не совсем мое дело, но, не бросай это дело, увлечение звездами. не могу судить точно, у тебя глаза в пол смотрят, если не закрыты, но я уверен, что они горят и светятся, когда ты об этом говоришь, а значит, это делает тебя счастливым. много ли нужно, если счастье можно искать в мелочах? намджун говорит тихо и немного задумчиво, примеряя сказанное на себя тут же. татуировки и рисование - то, о чем горят глаза намджуна, но те самые мысли, что чего-то не хватает, частые, кстати, в последнее время мысли, может быть приведут его к наблюдению за звездами. наверно, теперь он будет не как маленький мальчик смотреть в небо со страхом. теперь, скорее, с восхищением. надо хотя бы попробовать. счастье - оно ведь действительно в мелочах. в таких разговорах по душам с людьми, которые встречаются тебе впервые. тут как в поезде, только круче. сближаешься с человеком, отдаешь ему частичку себя за каких-то... боже, два часа пролетели, как пятнадцать минут, ей-богу, а намджун уже заканчивает. так вот, за каких-то два часа, а потом не расходишься с ним навсегда, вероятно, а сталкиваешься еще раз, и еще. скорее всего, намджун и сокджин еще столкнутся, хотя бы потому, что близкий им обоим человек стал невольно (херня, все он вольно стал, хитрожопец) связующим для них звеном.

- я всегда думал, что космос должен изучаться на первостепенных задачах. что, если есть цивилизации, желающие подружиться? если нет - не беда, просто хотя бы знать, что есть кто-то кроме нас. никогда их не трогать, если они того не пожелают, но знать, что они существуют... это ведь, волнительно. и вероятность того, что они существуют, действительно ведь очень большая. бесконечные множества планет в различных галактиках похожи на нашу землю, и вполне пригодны для жизни. а жизнь всегда селится там, где ее ждут, это закон. черт, даже песня про космос, это забавно. намджун чуть хрипловато смеется, когда слышит по радио песню о "космической прогулке". на самом деле, смех получается с оттенком грусти, потому что со звуками этой песни в студии иглы оставляют на коже сокджина завершающие штрихи.

Мы можем парить в этом космосе вечно?
Пока время вокруг нас не остановится.

намджуну кажутся совершенно забавным такие вордплеи от госпожи судьбы, но грустно почему-то действительно. прекращать общение не хотелось совершенно. и слова в песне такие сопливо-грустливые, под такие песни всегда хочется взгрустнуть. кто бы мог подумать? в самом начале намджун считал, что сокджина слишком много. сейчас почему-то казалось, что сокджина как-то маловато. как-то прямо вот еще хотелось. посидеть, пообщаться. о звездах поговорить. да и не только. намджун находит то самое сходство с тэхеном. ведь тогда в самую первую встречу киму казалось, что младший просто везде, что он буквально каждой бочке затычка, еще и безбожно лезет в его личное пространство. но уже к концу первой их встречи намджун думал, что тэхен сделал нечто важное, настолько, что если не сблизиться с ним, то его будет не то чтобы не очень много, его будет катастрофически не хватать. кажется, сейчас ким ощущал что-то подобное.

- садись, хен. когда джин выполняет настойчивую просьбу намджуна, уже выключившего оборудование и отставившего его в сторону, намджун дает ему в руки квадратное и довольно крупное зеркало, а второе берет в свои, направляя точно на татуировку таким образом, чтобы джин смог увидеть ее с помощью второго зеркала, и пока он смотрел, намджун в каком-то непонятном для себя волнении кусал нижнюю губу. важно было почему-то, чтобы результат не просто понравился, но оставил сокджина довольным тем, что он побывал именно под рукой намджуна, а не тэхена, ведь ясно было, что в его планы тоже особо не входило с ним знакомиться самому, тем более таким образом.

когда старший татуировку осмотрел и одобрил, намджун очистил кожу от лишних чернил и лимфы с помощью антисептика, до абсолютной чистоты рисунка и кожи вокруг выпуклых чуть-чуть линий. кожа немного покраснела, но это было совершенно нормально. намджун нанес специальную мазь с пантенолом на кожу легкими покрывающими движениями, а затем закрепил на татуировке специальную впитывающую пеленку.

- заставляй тэ менять повязки. это нужно делать два раза в день, перед сном и после сна. мазь нужна с пантенолом в составе, лучше без примесей, но можно и с ними. он, конечно, знает, как это делается, но вдруг тебе придется объяснять кому-то от татуировок крайне далекому: снимаешь пеленку аккуратно, промываешь прохладной, ни в коем случае не теплой водой, или антисептиком на водной основе, мажешь мазью и крепишь новую пеленку гипоаллергенными пластырями. все просто. повязку надо менять первые дня три-четыре, потом по необходимости только, но она должна за четыре дня достаточно затянуться, чтобы носить без повязки. но на две недели воздержись от обтягивающих и трущих синтетических вещей, спорта, алкоголя, обезболивающих, солнца, бани и слишком горячей воды. в первые три дня придется ограничиться исключительно прохладным душем. в общем, сложного ничего, там на стойке у выхода памятка лежит, возьми себе, чтобы точно ничего не забыть. намджун помогает старшему надеть свободную футболку, которую он снял перед сеансом. продуман. правильную вещь надел. сразу видно, что в семье татуировщик. ким старшему улыбается открыто, демонстрируя ямочки.

- мне было приятно оставить на тебе след. и приятно было с тобой познакомиться и пообщаться. теперь ты знаешь, что я на тебе частичку себя оставил. я, вообще-то, был бы не против и еще как-нибудь пообщаться, может, даже за звездами понаблюдать, поговорить о вечном. с тобой об этом самом вечном легко говорится. но настаивать не буду, если на захочешь. мне сейчас надо к следующему клиенту подготовиться, а ты памятку взять не забудь, хен. и деньги можешь не оставлять, я тебе их все равно верну, хочу, чтобы конкретно эта твоя татуировка была подарком. по крайней мере за то, что напомнил мне о детстве. я о нем обычно редко думаю.

прощания - это вещь всегда неловкая. и, чтобы не выдать на своем лице грусть, намджун просто начинает волчком крутиться по студии, занимаясь потрясающе важными для сейчас делами: иглы выбросить, одноразовую простынь с кушетки, протереть антисептиком все рабочие поверхности. спрятать заметно потускневшее, скорее всего, лицо. наверно, у него такое впервые: прикипеть к кому-то всего за два часа. с почином, ким намджун.